что коммивояжерство это более приемлемый способ заработать. Что же, достойно.

— И сколько вы хотите за нее? — стараясь быть вежливым, спросил я.

— Сто пятьдесят рублей.

— Ого. За эту книгу.

— Эта книга стоит гораздо больше, — тон был спокойным, но глаза мужчина стали стеклянными, а выражение из дружелюбного превратилось в нейтральное — обиделся.

— Я не спорю, — я быстренько решил исправить ситуацию. — Просто хотел сказать, что она не новая, хотя я уже давно не покупал книги на бумаге.

— Да, — глаза мужчины как-то потускнели. — Все читают сейчас с экрана. Это ужасная привычка. Совершенно другой уровень восприятия произведения. Ведь с экрана — это уже не книга, это просто информация, которая и воспринимается общим потоком. Книга — сама по себе вещь, не имеющая аналогов. Это единственный предмет материальной действительности, в котором сосредотачивается искусство. Как можно унести восприятие живой музыки, а восхищение от картины? А книга сама по себе эмоция, к которой можно прикоснуться, которую можно ощутить. Впрочем, ваше поколение уже не так трепетно относится к книгам.

— Да уж, — согласился я. — Книга сегодня скорее обуза, занимающая место в квартире. Честно говоря, я и сам, как переехал, бумажные книги еще не покупал. В сети можно почти всегда найти любое произведение. И это, — я показал взглядом на книгу, — тоже.

— Конечно, — усмехнулся мужчина, — в доме очень практично иметь пустые места.

Он замолчал и я подумал, что больше ничего не услышу. Но неожиданно он поднял взгляд и усмехнулся еще раз, но как-то иначе, добрее что ли.

— А хотите, юноша, — спросил он, — я вам в довесок продам еще и историю, которая связана с этой книгой. За ту же цену, естественно. Книгами вас не удивишь, но истории вы ведь до сих пор очень любите. И артефакты с ними связанные тоже. Вот и возьмете эту книгу, как артефакт к моей истории. Будете друзьям рассказывать и демонстрировать как живое свидетельство. Договорились?

— Да, хорошо, — я, конечно, был немного удивлен этому предложению.

— Итак, — начал мужчина, — эту книгу я купил на вокзале, прямо перед отправлением поезда. Я тогда работал старшим инженером на «Маяке», и меня послали на обучение в Новосибирск. Наш завод оборудование новое закупил, а никто не знал, как с ним работать. — Мужчина достал из своей сумки маленькую пластиковую бутылку с водой, и, сделав глоток, продолжил. — Дорога длинная, скучная, с выпивкой я никогда не дружил, а чем-то занять себя в дороге надо было. Собственно, эту книгу я уже читал, правда, давно, но среди пошлых детективчиков и эротических романов, выбор был очевиден. У меня был с собой еще Дюма, но его бы точно надолго не хватило, да и этой едва хватило до Мурома. — Вдруг мужчина сморщился, откуда-то потянуло запахом капусты. — И почему вы все так любите эти открытые площадки? Здесь же совершенно нельзя нормально пообщаться. Всюду шум, вонь, как в столовке. Люди едят в одежде, с немытыми руками.

— Это модно, быстро, дешево, — я отодвинул от себя недоеденный пирог и вдруг понял, что руки я действительно даже не подумал мыть.

— Модно есть на проходе? — усмехнулся мужчина. — Ладно, что-то я как старик совсем разворчался. В общем, дочитал я книгу, сижу, скучаю, попутчики уже все храпят на верхних полках, тоска. Тут в Навашино заходит девушка. И знаете, как током ударило, прям как в романах. Заходит и садится на противоположное место. А я еще молодой, холостой, сразу включился, стал знакомиться. И вижу — я ей тоже глянулся. Разговорились, оказалось она на филфаке учится, пишет дипломную по фольклору. Ну и мотается по деревенькам, с бабульками общается. И так она, знаете, интересно рассказывала, про обычаи, обряды, я просто заслушался. Слушаю ее и думаю, как бы было здорово вот так все время с ней разговаривать. У нее еще и голос такой приятный, немного с хрипотцой, низкий. Целый день с ней проболтали. А в Сарапуле ей выходить. А я уже все — влюбился, куда ее отпускать. Но и выйти с ней не мог. Тогда время сложное было, мне и так еле наскребли денег на эту поездку, да и то, потому что от этого зависело существование завода. В общем, не мог я выйти. И мы договорились, что после той учебы, на обратном пути я к ней заеду. Тогда телефонов ни у кого не было, этой сейчас, у всех в кармане, а тогда домашний провести — целая история была, — тут мужчина замолк, потому что к нашему столику подошла уборщица и стала елозить шваброй у самых ног, периодически ударяя о ножки кресла, на котором сидел я. Мужчина подождал, пока она закончит, сделал еще один глоток из своей бутылки. — Нда, — сказал он, когда уборщица отошла, — дико модное место.

— Да уж, — согласился я. — Так и что, дала она вам адрес?

— Да, — продолжил рассказ мужчина. — Прям вот сюда и записала. — Он открыл книгу, которую пытался мне продать. На форзаце аккуратным почерком, синей ручкой было выведено: «Димитрова, 16, кв. 7». — Мне эта надпись долгое время ночами снилась. А теперь смотрю спокойно. В общем, расстались мы. Она вышла, а я поехал дальше в Новосибирск. Все время о ней думал, учеба эта в голове еле укладывалась. Так я, чтобы ничего в голове не держать очень детальные конспекты вел. Надо мной там смеялись, а я буквально каждую мелочь записывал: с какой стороны к станку подойти, какой рукой счпу включать, куда смотреть, где проверять, всю безопасность вплоть до «надеть очки» прописывал. Это я потом понял, что все правильно делал, в голове мысли о станках не держались. А зато когда приехал налаживать производство, вся информация на руках была. Мне даже премию дали от завода, что так скрупулезно вел записи. Они, представляете, потом эти конспекты размножили и как методичку рабочим раздали. Так потом еще и мастера меня приходили благодарить, потому что только по ним и могли работать. Главное, инструкция-то к станками была, но она была так ужасно переведена, что пока бы разобрались как работать, завод успел бы обанкротиться десять раз.

— А с девушкой что? — вернул я мужчину к истории.

— Да, — усмехнулся он и снова отпил из бутылки, — время такое было, столько всего происходило, невольно отвлекаешься. С девушкой тогда не получилось. После учебы я поехал в этот самый Сарапул, и оказалось, что никакой улицы Димитрова там нет.

— Обманула? — предположил я.

— Да нет, — мужчина горько усмехнулся. — Мне многие говорили, что обманула. Но я чувствовал, что это не так. Понимаете, в этом просто